<< пред. << >> след. >>
Ревуэльтас стоял за пультом лучшего оркестра Мексики семь лет — с 1928 по 1935 г. Эти годы были для него не только великолепной практической школой. Для Чавеса и Ревуэльтаса оркестр явился прежде всего ареной битвы за новую мексиканскую музыку. «Чавес и Ревуэльтас повели ожесточенную борьбу с окаменелостью, косностью, узостью провинциализма и догматического академизма тогдашней мексиканской музыки, — писал Хосе Ревуэльтас.— Их борьба шла параллельно с борьбой мексиканских художников. В то время как художники издавали журнал «30-30» (марка карабина, своеобразный символ мексиканской революции. — П. П.) и расклеивали прокламации на улицах, Чавес и Ревуэльтас исполняли в театрах «Фабрегас» и «Арбо» произведения Шёнберга, Онеггера, Мийо, и ярость консервативной публики служила тогда лучшими аплодисментами и самым бесспорным свидетельством триумфа». В первом же концертном сезоне оркестр под управлением Чавеса и Ревуэльтаса исполнил шесть новых программ, включавших никогда до того не звучавшие в Мексике произведения Равеля, Мийо, Онеггера, Мусоргского, Прокофьева, Шёнберга, Вареза, Копленда, мексиканцев Хосе Ролона и Канделарио Уисара. В дальнейшем оркестр регулярно знакомил мексиканскую публику с современной европейской музыкой и с новыми сочинениями отечественных композиторов. Многие наиболее значительные произведения самих Чавеса и Ревуэльтаса также были впервые исполнены руководимым ими оркестром. Так, Ревуэльтас дирижировал премьерами своих симфонических поэм «Уличные перекрестки», «Окна», «Куаунауак», «Ханитцио», «Дороги», «Плоскости».
В 1937 г. Ревуэльтас совершил поездку в республиканскую Испанию, где уже год полыхала гражданская война. Он выступал в Мадриде, Валенсии и Барселоне, с огромным успехом дирижируя своими сочинениями. Здесь в содружестве с поэтом Пла-и-Бельтраном Ревуэльтас написал песню «Испания к славе шагает», ставшую гимном мексиканских бойцов-добровольцев, сражавшихся на испанской земле. Трагедией Испании вызваны к жизни одно из лучших произведений композитора — скорбно-оптимистичный «Плач по Гарсиа Лорке» (более позднее название «В честь Гарсиа Лорки») и оставшаяся незавершенной симфоническая поэма «Маршрут».
Последние годы жизни Ревуэльтаса были тяжелыми. «Я так одинок, что временами силы совсем оставляют меня», — признавался он. «Горькая правда, что он был покинут друзьями и испытывал невероятную материальную нужду... — писал спустя двадцать лет после смерти композитора журнал «Аудиомусика». — Но это не было следствием непризнания его таланта или зависти и интриг, а исключительно следствием цельности и неуступчивости его натуры, не позволявшей ему принять рутину повседневной профессиональной художественной жизни в качестве непременного условия участия в этой жизни. В этом смысле Ревуэльтас относился к тем идеалистам, которые расплачиваются за свой характер и свои убеждения одиночеством в той среде, к которой они принадлежат по роду деятельности, но чьи правила игры не приемлют».
Сам Ревуэльтас выразил свое отношение к этой среде в сочинении, которое он назвал «Музыка для болтовни» («Musica para charlar», 1938), что вызвало недоумение не только критики, но и Эриха Клайбера, дирижировавшего пьесой в буэнос-айресском театре «Колон». Между тем, «Музыка для болтовни» — отнюдь не музыкальная шутка; это вполне серьезное сочинение, в котором композитор использовал фрагменты из своей музыки к кинофильмам «Индеец» и «Железная дорога Нижней Калифорнии». Хосе Ревуэльтас так объясняет смысл этого названия: «Оно адресовано тем, кто, имея уши, не хочет слышать, — недоброжелательным и невежественным критикам, которым композитор словно говорил: «Болтайте, сеньоры, болтайте! Вы можете не прерывать беседы, можете даже повернуться спиной, можете продолжать свое литературное шулерство, можете проституировать искусство, сохраняя при этом позу незапятнанной добропорядочности, — вы можете все, в то время как есть кто-то, кто пишет музыку»».
Как человек, и человек с очень нежным, доверчивым, а потому легко ранимым сердцем, Ревуэльтас к концу жизни оказался сломлен, но как художник он ни разу ни на йоту не поступился своими убеждениями.
<< пред. << >> след. >>
